Московская энергия и парижский шик гармонично сосуществуют в квартире декоратора Ираклия Зарии
Гостиная занимает угловую часть жилого дома. Стеновые панели сделаны из древесины мансонии. Диван и журнальный столик выполнены по эскизам хозяина. Справа — кресло, Shell, 1955, и банкетка, Costela, 1950-е, все — дизайн Карло Гаунера. На стене — работа Андрея Красулина, 1990-е. На подоконниках выставлены артефакты древнего Китая.
Столик, Charles Dudouyt, 1928. Мраморный римский портрет Юлии Домны, II в. до. н.э. Настольная лампа, Жак Адне, 1930-е. Керамическая подвеска, Пабло Пикассо, 1949. Коллекция шкатулок авторства Жан-Мишеля Франка, 1920–30-е.
Маленький дворик за кованой калиткой, стриженые растения в кадках, ступеньки из серого камня — кажется, что ты оказался в Париже, ведь этот город мелькает в соцсетях декоратора Ираклия Зарии так же часто, как Москва, Лондон или Тбилиси. Но рядом шумит Тверская улица, а жилой дом — образец советского конструктивизма конца 1920-х годов.
«Когда я его увидел, — говорит Ираклий, — меня подкупила одна нетипичная деталь. Угловая, самая высокая часть дома завершается элегантным куполом, под ним, собственно, и расположена квартира».
Сама квартира осталась почти нетронутой с момента постройки и требовала полной реконструкции. Но на плане была всего одна несущая колонна, и это давало полную свободу действий.
«Угловое расположение комнат — одно из моих самых любимых, — продолжает хозяин. — Из каждой точки помещения, даже небольшого, раскрываются новые ракурсы. К тому же я сразу спланировал круговое движение по квартире, так что при относительно небольшой площади около 90 кв. метров здесь можно разминуться с гостями».
Декоратор Ираклий Зария в гостиной своей московской квартиры. Настольная лампа, дизайн Игнацио Гарделла, 1950-е. Картина Боско Соди, 2014. Не переднем плане — кресло по дизайну Пьера Жаннере, 1959.
Стены холла отделаны пергаментом. Белый керамический столик выполнен по эскизам Ираклия Зарии. На столике — коллекция китайской керамики периода неолита, 3000 г. до н.э. Банкетка, Пьер Гуариш, 1950-е. Гипсовая люстра, Стефен Антенсон.
Проходная библиотека ведет к гостиную. У рабочего стола — бронзовое кресло, дизайн Пола Эванса, 1970-е. В перспективе гостиной виден торшер, Пааво Тюннель, 1945.
Но если не знать предыстории, переступая порог, будто оказываешься в Париже. Стены холла отделаны пергаментом цвета слоновой кости. Слева вход в гардеробную, примыкающую к спальне. А пройдя через библиотеку, попадаешь в большую гостиную, отделанную от пола до потолка деревянными панелями из древесины мансонии. За парой из них скрывается вход в спальню.
Обеденный стол из травертина выполнен на заказ. Стулья, Нанна Дитцель, 1960-е. Люстра, Мауро Фаббро. На стеллаже — серебряная тарелка, Пабло Пикассо. Картина вверху — Ракель Леви, 1970. Под ней — работа Энрико Кастеллани, 1970.
«Угловая часть дома завершается элегантным куполом, под которым и расположена квартира»
Распашные двери ведут в спальню. Кресло, Пьер Жаннере, 1950-е. На переднем плане — металлический стол, выполненный по эскизам дизайнера. На нем — шкатулка Жан-Мишеля Франка и мраморный торс Аполлона, Древний Рим, I в. н.э.
Стоит распахнуть двери, и гостиную заливает свет, отраженный от шелковых обоев, издалека напоминающих полированный травертин. «Шелк, лен, дерево — теплые материалы создают столь важное для меня ощущение покоя. Разве что стальные стены в ванной комнате действуют как контрастный душ. Конечно, в интерьере вы без труда узнаете влияние Жан-Мишеля Франка — декоратора, который опередил время. Мне очень близко его творчество, а пара его шкатулок, отделанных золотистой соломкой, всегда стоит на моем столе. Облегченные формы классических буазери, цвет слоновой кости, инкрустация — но без дословных цитат. Отделка еще больше упрощена и при всей сложности исполнения является лишь фоном для живописи, скульптур и предметов искусства», — рассказывает хозяин.
Кровать из дуба изготовлена на заказ по эскизу автора проекта. Табуреты, Gucci, 1970-е. Картина над кроватью, Лаура Себастьянес. Бра из горного хрусталя и бронзы, Хишам Гандур.
«Мне близко творчество Жан-Мишеля Франка, а пара его шкатулок стоит на моем столе»
Стены спальни покрыты текстильными обоями, Pierre Frey. Винтажное кресло, Пьер Гуариш. Шкаф выполнен по эскизу Ираклия Зарии. Дверцы отделаны селенитом.
«Несколько предметов периода античности и древнего Китая, классический модернизм и ар-деко, живопись 1950–70-х годов и мое недавнее увлечение — керамика Пикассо — дополнены современными предметами обстановки, в том числе и по моим эскизам. Это интерьер не напоказ — напротив, в каком-то смысле он очень интимный: здесь собрано все, что мне так близко. Башня из слоновой кости? Возможно, но отсюда всего пятнадцать минут пешком до моей студии, где бурлит работа, а за 30 минут можно доехать до аэропорта. Но я всегда возвращаюсь — к себе. Во всех смыслах».
Скульптура, Мари-Рут Ода. Банкетка, Пьер Жаннере, 1950-е.
«Это интерьер не напоказ — напротив, он очень интимный: здесь собрано все, что мне так близко»
Стены ванной комнаты отделаны зеркалами и стальными листами. На мраморном умывальнике — этрусский бюст молодого мужчины, II в. до н.э.
